Императору снится PR или PR-у император?

Есть одна удивительная даосская притча: «Однажды императору Чжуан Чжоу приснилось, что он — бабочка, весело порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не сознавал, что он — Чжоу. Но вдруг проснувшись, удивился, что он — Чжоу, и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он — бабочка, или бабочке снится, что она — Чжоу». Притча эта мне вспомнилась, когда я наблюдал одно из очередных политических ток-шоу, количество которых на украинских каналах давно превзошло все разумные пределы. Мне подумалось, чем для любого из его участников является тот телевизионный образ себя, который он с такой отчаянностью гладиатора создает в этом бойцовском аквариуме? И как соотносится развивающаяся на экране гротескная потасовка с теми реальными событиям, о которых идет речь?

Как раз здесь и вспомнилась притча про впавшего в сон императора. PR, медийный образ давно стали рабочим инструментом политики и политиков. Но только ли это инструмент для человека, который огромное количество времени и сил тратит на поддержание его в определенном виде? Не заменяет ли на определенном этапе эта кукла того, кто ею управляет? Не начинает ли бабочке сниться Чжоу, хотя первоначально это был его сон? А если вспомнить про многомиллионную аудиторию, которая смотрит эти ток-шоу или новости? Ладно, когда бабочка приснится пастуху или сантехнику. Но если она снится императору, то может статься, что вся страна окажется сном бабочки медиа-пространства, которую император настойчиво взращивает для управления государством. А учитывая, что и сам император – сон этой бабочки, то концов вообще не найти, даже в Европейском суде.

Но если мы попытаемся подробнее разобраться, кто же на самом деле в этой ситуации император, а кто бабочка, то придем к самым неожиданным выводам. Медийная среда – это мощное пространство архетипов. И всякий политик, добиваясь популярности, подсознательно изо всех сил стремиться соответствовать тем шаблонам успешности и доверия, которые закрепились в этой среде и коллективном бессознательном народа. Скорее, это он пребывает в роли бабочки, которая настойчиво стремиться присниться императору, создавая для этого свой самый привлекательный образ. Стремится своим состоянием срезонировать с одним из архитипических образов в существующем пантеоне шаблонов уверенности и успешности. Выходит, что это политик снится медиа-среде. И если он своим состоянием резонирует с одним из ее значимых элементов, она позволяет ему ощущать, что это он ей управляет. Но стоит ему урезать бюджет на PR, как тут же становится ясным, кто истинный хозяин положения – глобальная медиа-среда с ее требовательными шаблонами, сновидящая своих многочисленных бабочек-персонажей.

Действует эта среда на индивидуума, претендующего на какое-то значимое в ней место, весьма своеобразно. Тому есть множество примеров в литературе. Вспомним, например, повесть Пелевина «Зомбификация. Опыт сравнительной антропологии», где такой средой представлен советский партком. Автор убедительно показывает – чтобы успешно участвовать в ней, надо приходить в особое состояние одержания, сходное с тем, которое встречается в культе вуду. Или другой пример из «12 стульев», когда инженер Треухов хотел рассказать о заботах и радостях при строительстве старгородского трамвая, но оказавшись перед толпой, смог сказать только о международном положении. Бабочка может испытывать любые иллюзии, но в решающий момент император очень четко ставит все на свои места и показывает кто кого сновидит. Так и участники ток-шоу, оказавшись перед телекамерами, очевидно, впадают в особое состояние телевизионного одержания, чтобы ярко и сочно соответствовать тому шаблону популярности и убедительности, который выстроен медийной средой. То же происходит и с новостными программами, которые под неведомым водительством всегда выстраиваются как сводки с фронта.

И здесь возникает интересная ситуация, когда публичная политическая деятельность все менее направлена на хоть какую-то реальность, и все более подчиняется самопрезентации, ориентированной на стандарты функционирования медийной среды, поскольку для подавляющего большинства населения политика и политики – это картинка в телевизоре, трепет крыльев медиа-среды. Которую бабочкой уже и назвать как-то неудобно – это нечто больше и агрессивней, возможно, большая летучая мышь.

Но человек в своем нормальном состоянии, а не в состоянии «идущие на смерть приветствуют тебя», живет в реальности просторной и неспешной, бесконечной и величественной. С которой жгучий телевизионный «партком» вступает в постоянное противоречие и конфликт, пытаясь выдать свой искусственный «форсаж» за картину, якобы, полностью соответствующую реальности. И те, кто оказывается подвержен его гипнозу, зачастую испытывают сильную или смутную неудовлетворенность, растерянность, что в жизни так редко встречается срежессированный и смонтированный ход событий в стиле «cool», представляемый на экране нормой. Подхваченные его калейдоскопической круговертью, мы перестаем замечать, то, что звучит в каждой даосской или любой другой мудрой притче – тайну и удивительную глубину того, что есть прямо сейчас, удивительное единство сознания и мира в непрерывном потоке жизни бабочек, императоров и снов.