Эстакоза. Эта штука.

Принципиальная доступность туров в Египет для части обитателей пост-советикума, помимо стандартного набора впечатлений, услужливо предлагаемых за деньги, несёт в себе ещё и дополнительные возможности, реализация которых, строго говоря, вообще не зависит от денег. Речь идёт об особом чувстве, которое роднит нас, или некоторых из нас, с первооткрывателями, путешественниками и мореплавателями прошлого – чувстве, которое сопровождает любое неожиданное, захватывающее открытие, большое или совсем незначительное. Это чувство лишь приблизительно можно описать словами “ах вот оно, оказывается как”.

Казалось бы, ну что ещё можно открыть туристу в Египте? Разумеется, кроме какой-нибудь ёмкости с каким-нибудь напитком? Ведь всё уже вроде как бы открыто... Но давайте отправимся, например, на старый рыбный рынок в Александрии, и внимательно (внимательно!) ознакомимся с тем, что там предлагается.

Оказывается, всякие омары-лангусты, как и многая членистоногая, а то и вовсе безногая, морская живность, носит у местных жителей собирательное название “эстакоза”. Estakoza. Слово, слепленное из двух корней латинского происхождения, написанное как попало и интуитивно понимаемое любым носителем любого романского, да и нероманского языка как “эта штука”.

Средиземноморская лингва-франка. Язык, стихийно возникший около тысячи лет назад в Восточном Средиземноморье. “Язык франков”. Крестоносцев, торговцев, мореплавателей. Язык, объединивший слова из различных европейских романских диалектов – венецианского, генуэзского, ломбардского, каталонского, провансальского, затем португальского, арагонского и кастильского с заимствованиями из греческого, турецкого, арабского, и даже фарси.

Лингва-франка, или “сабир” (“sabir”, от итальянского “sapere”, т.е. “знать”) был единственным языком, на котором было возможно общение Запада и Востока вплоть до колониальной эпохи. В XIX веке он постепенно выходит из употребления, впрочем, оставляя после себя целый пласт лексики в местных говорах и до наших дней. Французы в Алжире, например, думали, что лингва-франка в её “магрибской версии” – это какой-то местный диалект арабского, а жители Северной Африки удивлялись, почему французы не слишком её понимают, ведь “сабир”, по их представлениям – и есть настоящий французский язык...

Португальцами, освоившими кружной путь в Индию вокруг Африки после путешествия Васко да Гама, средиземноморская лигва-франка в её “португализированной” версии была “разнесена” по всему маршруту. Здесь она вошла в основу многих креольских диалектов и говоров, из которых на слух нам наиболее знаком язык осторовов Зелёного Мыса – именно на нём звучат многие песни в исполнении Чезарии Эворы.

Крылатое выражение на “сабире”:
Se ti saber, ti responder.
Se non saber, tazir.

Если знаешь, отвечай.
Если не знаешь, молчи.

Вот такая вот получается “эстакоза”...