Lenin - Ogre

Среди народных легенд КПССовских времён особое место занимает история, случившая в Латвийской ССР в 1970 году, акурат в столетие великого вождя всех угнетённых народов. В те времена в недлинном ряду доступных сувениров особое место занимали значки. Заметим, не бэджи или, того хуже, какие-то там бэджики, а именно значки. Надёжные, металлические, часто довольно увесистые и почти всегда – идеологически выдержанные, приуроченные к датам, событиям, городам и достопримечательностям. А иногда – ко всему сразу.

Небольшой город Огре, расположенный у впадения одноимённой реки в Даугаву в 35 км к юго-востоку от Риги, выросший из дачного посёлка, не мог похвастать какими-то серьёзными достопримечательностями, которые можно было бы отобразить на металлическом значке с надписью “Огре”. Но на выручку пришло столетие Ильича. Так в 1970 году миру явился фалеристический шедевр – латунный значок с изображением сияющей, слегка непропорциональной лысой головы, числом “100” внизу и четырмя надписями “OGRE” по кругу.

Это сейчас, когда англо-саксонская лексика стала более известной на просторах бывшего СССР, и почти все видели мультик про Шрека, многие уже знают, что слово “ogre” значит “людоед”. Надо сказать – не мультяшный герой, а именно настоящий, страшный, огромный и вонючий людоед, которым без шуток пугали многие поколения англо-саксонских детей. Но авторам сего шедевра такие детали, судя по всему, были неизвестны.

Поговаривают, что инициатива принадлежала местному трикотажному комбинату, ведущему предприятию в городке. Значки были представлены членам какой-то иностранной делегации, посетившим город и завод по обмену опытом, и произвели среди этих членов настоящий фурор. По каналам латвийского сувенирторга значки попали и в Ригу, где продавались в киосках Союзпечати и попали на глаза иностранным туристам, которые отлично знали, что значит слово “ogre”, и начали эти значки, что называется, “разметать”. Подобный ажиотаж не мог остаться незамеченным, бдительные органы кинулись исправлять оплошность менее бдительных значкоделов, и шедевр моментально исчез из продажи.

Однако слово, как известно, не воробей. А история Ленина – кровожадного вонючего людоеда – заняла своё место в длинном ряду гримас и маразмов социализма советского образца.