Это демократия, понял?!)

Хотя сам, вроде, могу часами говорить о нетленных демоценностях. Но век живи...
Короче, сначала не получил приглашении на самую демократичную в стране тусовку - ежегодную ялтинскую тусовку Пинчука Yes. Много лет и для меня было yes, но вдруг стало no! Я сначала удивился, но потом понял, что это просто урок.
Я как-то неосмотрительно немного покритиковал это пиршество демократии и свободы слова. Побрюзжал слегка - мол, раньше встречались эксперты, а сейчас чиновники; было радушно и душевно, а ныне - казенно и дежурно...
В общем добазарился - пулей вылетел из списка. Прощай роскошные банкеты, обильные фуршеты, концерты суперзвезд ...а, и эти - как бы «дебаты» и «доклады».
В общем, первый урок такой - никогда не критикуй собрания демократов, иначе не пришлют тебе бейджик-вездеход. И будешь блеклый чай глотать в буфете универа вместо французского шампаня на изумрудной лужайке Ливадийского дворца. Никогда не посягай на свободу слова - а то слово твое будет тонуть в гуле общего зала аэровокзала, а не мягко отражаться от уютных диванов випзоны. Каюсь, Виктор, первый урок понял. Понял! Всегда буду говорить yes демократии!
Второй урок еще круче. На прошлогодней ялтинской встрече все закордонные гости гневно говорили об избирательном правосудии, мол: «Если не выпустите Главную узницу, ноги нашей здесь больше не будет!»
Oops! И опять все здесь - снова гневные и сердитые, но в расширенном составе. Не верю, не верю слухам и гипотезе о том, что за какую-то четвертушку "лимона" можно и еще раз приехать, и еще, и еще... Пардон, увлекся.
Нет, не может западный человек променять свою позицию за деньги! Особенно крупный политик никогда не соблазнится на крупные деньги. Просто есть такая высокая профессия - за деньги Родину защищать. Точнее, «Батьківщину». А еще точнее - лидера «Батьківщини». Хотя какие-то сомнения все же возникают.
Недавно был у меня диалог в восхитительном итальянском парламенте с одним из его руководителей. Я спросил у него: «Правда ли, что правовое демократическое государство - это такое государство, где, прежде всего, защищают права слабых и немощных, а потом уже - богатых и всесильных?» Он коротко ответил: «Yes!». Тогда я уточнил: «А почему за 20 лет ни один из западных политиков никогда не беспокоился судьбой какого-нибудь обычного, рядового украинского заключенного? Хотя тысячи побывали в тюрьмах безвинно. И почему под защиту попадают только высокопоставленные люди - бывшие высшие чиновники, министры и мультимиллионеры?». Он ответил: «Кто же будет защищать рядовых?». Тогда я в отчаянии вспомнил великий американский фильм «Спасти рядового Райяна» и сказал, что величие этого фильма как раз в том, что страна спасает не генерала, а рядового. А влиятельный политик крупнейшей кинематографической державы со смехом сказал: «Так это же кино!»…
Кстати, попутно вспомнил еще одну историю о кино. Как-то Иосиф Виссарионович Сталин с Лаврентием Павловичем Берией смотрели в своем закрытом кинозале новый фильм. У Сталина было хорошее настроение, и он спросил у Берии: «А кто сегодня так хорошо показывает кино - ни одной склейки, ни одного обрыва?». Тот с гордостью ответил: «Да я нашел одного киномеханика-самородка: он в своем деле просто виртуоз». Сталин и говорит: «Позовите этого уникума». Тут же вводят молодого парнишку, вождь протягивает ему руку и говорит: «Здравствуйте, товарищ хороший киномеханик». А потом вдруг замечает: «А почему у вас так сильно дрожит рука?». Парнишка смущенно отвечает: «Извините, товарищ Сталин, но я впервые вижу Вас так близко». А Сталин со смехом говорит: «Ну, и я вас впервые вижу так близко, но у меня же не дрожат руки».
Фишка этой истории в том, что формально как бы подчеркивается равенство двух знакомящихся людей, но все чувствуют внутреннюю иронию, глумление и стебалово вождя над этим формальным равенством.
Может, прозвучит немножко дико, но когда я слышу о том, что в правовом государстве все равны перед законом, мне кажется, что где-то глубоко внутри скрыто пусть легкое, но стебалово. Поскольку, как мой итальянский друг, все понимают - что только в кино в первую очередь защищают и спасают рядовых, а не генералов.
И я почти прозрел после этого разговора: если демократия - кино, то все действительно несерьезно. Кроме тюрьмы, денег и, конечно, приглашения на главное пиршество демократии.