Украина перестаёт читать

Для киевлян, родившихся и выросших при советской власти, рынок – это прежде всего здание. Большое, странного вида, иногда со специфическими украшениями – как, например, Бессарабский. Гулкое, объёмное, наполненное разными звуками и запахами. Это уже потом представление о рынке стало другим. Смрадный, грязный, тесный лабиринт тоговых точек и пунктиров, где царят суета и обман...

Однако, как оказалось, рынок может быть руководящей и направляющей силой общества – не хуже коллективного КПССовского руководства. И от того, какой это рынок, в жизни данного общества может зависеть практически всё. Особенно если всё время повторять мантры о том, как рыночные отношения и такие же реформы улучшают жизнь уже вчера. Всё будет, как решил рынок. Решил, постановил и проголосовал. Он же руководит и направляет, значит, его решения окончательны и обжалованию не подлежат. А если кому-то что-то не нравится – что ж, его проблемы...

Например, решил рынок, что Украина должна перестать читать. Ну, принято рынком такое решение. Значит, так надо. Покупательная способность населения сократилась, вот и упал спрос на книги, газеты, еженедельники, журналы. По разным данным, спрос на печатную продукцию падает, в зависимости от категории издания, на 10-30% ежегодно последние несколько лет. Падал и раньше, но более медленными темпами. А что, всё правильно. Такова ситуация на рынке. И если «покращення» и дальше будет таким же темпом, то, видимо, печатное слово на бумаге станет намного более редким, чем непечатное. Если к разряду последнего отнести то, что издаётся к очередным выборам, то, кажется, так оно уже и есть.

Конечно, чем меньше производится бумаги и картона, тем лучше для лесов планеты. Но в том-то всё и дело, что производится как раз не меньше, а больше, из года в год. Опять же, так распорядился рынок – бумага и картон нужны для упаковки и рекламы. Ну, и для некоторых других целей. Принято считать, что потребеление бумаги и картона на душу населения – важный показатель уровня развития общества. Однако вопросы, что есть развитие, зачем оно нужно, и при чём тут потребление, уже вызывают кривую улыбку. Если мне в почтовый ящик в следующем году будут класть в два раза больше непрошенной бумажной рекламы, то моё потребление бумаги, безусловно, значительно возрастёт. Но будет ли означать данный факт, что Украина стала в два раза более развитой страной?

На компьютеры и интернет могут обижаться бумажные газетчики – и правда, всеобщая интернетизация населения неминуемо, рано или поздно, сделает газету чем-то, например, вроде керосиновой лампы. То есть пачку старых бумажных газет можно будет отыскть где-то в сарае на даче. Да и в целом, электронные газеты, журналы, книги сэкономят древесину и будут всё более в ходу. Поэтому с тезисом о том, что Украина стала меньше читать, многие могут не согласиться – да, меньше читают на бумажных, но больше – на электронных носителях. Как бы снова решает рынок. То есть, другими словами, предпочтения потребителя.

Тревожит, однако, не само количество того, что читают. А «что» и «как». Ведь в «жанровой структуре» печатного слова, пусть даже интеренетизированного, происходят серьёзные изменения. Издаётся немыслимое количество, как бы это сказать... некачественной литературы. Продукции, которая даже на то, чтобы убить время, не годится. Потому что пропитана откровенным неуважением к потребителю в духе нахудшего понимания рыночных отношений: «ты отдашь нам свои деньги и купишь ЭТО, потому что ты дурак». Цена, заметьте, не имеет значения.

Конечно, не все хотят отдавать сви деньги за ЭТО. И происходит интенсивное «расслоение» читательских масс. Люди, чьи нормальные чительские предпочтения и потребности сформировались давно, всё равно купят хорошую книгу. Им противна сама мысль о том, что они могут читать какую-то дрянь. Они будут читать художестенную, научно-популярную, мировоззренческую, публицистическую литературу – на бумаге или с экрана – но всё равно будут. Будут интересоваться новинками книжного рынка, подбирая что-то для себя. Или выберут какое-то познавательное чтение, по их мнению, полезное, в подарок для детей и внуков.

Однако «потребительские предпочтения» данной группы читателей, тем не менее, тоже постепенно изменяются. Вопросы выживания, ограничение бюджетов времени и средств неминуемо сократят и уже сокращают спрос на книгу со стороны «старой гвардии» читателей. Время и деньги, которые можно потратить на книгу, объективно становятся всё более дефицитными.

Следующие поколения читателей имеют иный предпочтения. Размер текста, который есть желание прочесть, не превышает размеров экрана компьютера. Время, которое есть на чтение, не превышает нескольких минут, которые можно выделить, если заинтересовал какой-то заголовок. Внимание, которое уделяется читаемому материалу, определяется странной смесью лени и любопытства, в которой в основном преобладает лень.

Что самое печальное, люди перестают читать дома. Ещё читают в метро, в поезде, на работе. Но дома, по свободному выбору, из чистого познавательного интереса, для собственного развития и роста – такое чтение, кажется, постепенно уходит из нашей жизни.

Рассуждать о чтении исключительно в контексте производства и потребления книг – всё равно что говорить о любви исключительно в контексте физиологии. Потому что есть вещи поважнее. Например, никакая логика рынка, никакие доводы о балансе спроса и предложения не будут никому нужны лет через двадцать, когда за словами «логика» и «баланс» среднестатистическому читателю надо будет лезть в словать. Ведь зрелая, ответственная, здраво рассуждающая личность во многом создаётся общеобразовательным, познавательным, развивающим чтением. Заменить такое чтение просто нечем.

Здесь мы сознательно оставляем в стороне вопрос и языке этого чтения. Потому что он неминуемо вернёт нас к рассуждениям о количестве, пусть и сравнительном, но всё равно количестве. Какими бы ни были теперешние перекосы, тоже, кстати, рыночно-обусловленные, всё же намного важнее – что читают, и как. А не сколько чего печатается. Ведь качественное чтение и время, отводимое для этого, обязательно должно присутствовать на всех языках, на каких только у нас умеют ещё пока читать. Потому что здесь на кону оказываются важнейшие вопросы будущего. И само будущее.

Можно сколько угодно говорить о необходимости поддержки книгоиздательского дела. И даже пытаться что-то сделать. Но если рынок решил, что Украина не должна читать – она читать перестанет. Постепенно, но, в историческом масштабе, довольно быстро. Поэтому любая попытка поддержать книгоиздательство обречена, если не будет подкреплена усилиями по поддержанию книгочитательства.

Если в обществе поддерживается книгочитательство, то и рынок начинает решать, что читать таки надо. Потому что книгочитательство и есть тот самый спрос, общественно значимая потребность, которая в состоянии сдвинуть горы. А поддержать книгочитательство – это значит поддержать книгочитателей.

Но этот вопрос уже, кажется, выходит за рамки данной небольшой статьи. Она и без того получилась, по нынешним меркам, слегка великоватой...