«Вы знаете, Котэ...»

В истории (в том числе футбола и жизни) не принято сослагательное наклонение. Но в этом конкретном случае нам без него не обойтись:
17-го ноября 2011-го года Константину Ивановичу МАХАРАДЗЕ исполнилось бы 85 лет...

Думаю, что молодым пользователям сайта имя, отчество и фамилие известнейшего грузина мало о чём говорит потому, что миллионам болельщиков он известен просто как Котэ Махарадзе – «легенда корпуса спортивных комментаторов», - как написал о нём журнал «Новый футбол» № 2-3 2002-го года.

К слову сказать, в этом же номере журнала я прочитал удивительное откровение Котэ:

- Пять лет тому назад, когда мне исполнилось семьдесят, я решил закончить карьеру комментатора, - рассказывал Махарадзе.- Накопилась усталость. Накопилось разочарование от общего упадка футбола, вернее сказать – от утраты того яркого, уникального явления, именовавшегося советским футболом, которому я столько служил, отдал столько сил. Я перестал ходить на стадион, мне вполне стало хватать телевизора. Но в один прекрасный день мне моя Софико сказала, что ей не хочется видеть в доме старика-мужа. «Вставай сейчас и иди на стадион. Ты оттуда всегда приходил молодым»,- сказала мне она.

...К.И.Махарадзе скончался 19 декабря 2002-го года. Его похоронили в Тбилиси на кладбище Дидубийский Пантеон Великих Людей Грузии. Позже рядом с ним была похоронена его жена – Софико Чиаурели (1937- 2008).

Когда Котэ уже не было в живых, наш общий друг Борис Воскресенский пригласил меня в Киеве на спектакль С.Чиаурели и на презентацию книги, которую издали в Грузии на грузинском и русском языках. Софико презентовала мне эту книгу. Читая различные публикации К.Махарадзе, его открытые письма Б.Ельцину, Верховному Совету России, В.Путину, интервью с Котэ, я словно бы заново узнавал прекрасного актёра, мудрого человека, мастера-комментатора, остро ощущал глубокую мудрость известного изречения: «Неправда, друг не умирает. Лишь рядом быть перестает»...

Думаю, символично, что одно из последних интервью маэстро опубликовала украинская «Команда» 3 января 2003-го года.

- Ничего удивительного, что вам доверяли комментировать матчи с участием тбилисцев. Но как получилось, что вы стали сопровождать практически на все выезды «Динамо» киевское? – спросил КИ.Махарадзе журналист Борис Ходоровский.

- Во времена Союза никто в Тбилиси не считал чужим команды из других республик, - говорил Котэ. – Мне, например, часто доводилось комментировать матчи «Арарата». Во время одного из репортажей я даже получил выговор от начальства за то, что слишком часто называл ереванцев не советскими, а армянскими футболистами. Когда мы праздновали 25-летие победы «Арарата» в чемпионате СССР, мои друзья из соседней республики признались, что всегда считали Махарадзе «фартовым» комментатором. А киевляне уже совсем мои. В 1986 году перед отъездом на чемпионат мира в Мексику Валерий Лобановский специально сходил в ЦК КПСС и буквально настоял на том, чтобы матчи сборной комментировал именно я.

- Это связано с тем, что он также считал вас «фартовым»?

- Возвожно, и поэтому. Однако прежде всего Лобановский уважал меня за то, что у Махарадзе никогда не возникало соблазна взять на себя функции тренера. У Шота Руставели есть такие строчки: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». У телекомментаторов частенько возникает искушение выглядеть таким вот стратегом. Я же убеждён, что мы не имеем права критиковать тренеров. Можно высказать замечание, но никак не поучать наставника. Комментатор ведь является специалистом не футбола, а спортивного репортажа. Если бы Лобановский, Бесков или какой-нибудь другой специалист высказал мне замечания, связанные с тем, что я не могу чётко изложить свои мысли, я бы ответил «Цыц, это не ваше дело».

- В вашей практике бывали такие случаи?

- Нет. Главным образом потому, что, даже критикуя, я старался делать это очень мягко. Частенько применял обороты типа «сегодня не всё получается» или «это далеко не то, на что способен футболист» Существует очень много вариантов покритиковать игрока, но всегда нужно делать это интеллигентно.

Впрочем, как известно, лучше один раз увидеть. Особенно для тех юных болельщиков, которые, быть может, даже не слышали о таком комментаторе?!

...28 июня 1989 года, Киев, Центральный стадион. Под занавес прощального матча Блохина, репортаж о котором по ЦТ (по просьбе Олега!) вёл Махарадзе, по его просьбе я поднялся к нему в комментаторскую кабину. И после первых же, услышанных мною комментариев Котэ, когда он пригласил к микрофону, я интуитивно почувствовал, что рядом верный друг и единомышленник. И, не придавая особого значения тому, что нас смотрят и слушают миллионы, свой довольно эмоциональный «монолог» я начал, обращаясь прямо к нему словами: «Вы знаете, Котэ...».

Впрочем, и этот документ - 22-х-летней давности! - эпохи так называемой перестройки можно увидеть (то, что назвал своим «монологом» начинается, примерно, с этого места – 1.08.00):

СССР-Звезды Мира 3-3 (1989) Прощальный матч Олега Блохина.

http://www.youtube.com/user/IFEFtv#p/c/CCFF765801A43B06/2/55u34FzfU1Y

И, в заключение, надеюсь, простите меня за... лирику. Мой младший сын Вадим, с которым мы порой делим наши компьютеры (только один из них с русской клавиатурой), естественно, видел, над чем работаю, какие фотографии сканирую. А сегодня предложил:

- Папа, у меня есть стихотворение, посвященное Котэ Махарадзе, может быть посмотришь?

Посмотрел. Решил вынести на ваш суд.

“Не беситесь, не суетитесь.
Будьте мудрыми. Все пройдет.
И играйте в футбол, чтобы не грустить.”
Котэ Махарадзе

Грузинский “Скоморох”

Вадим Аркадьев

Следили мы за ходом всех баталий
И с нетерпеньем ожидали гола.
Следя за словом, мы не уставали
Внимать мудрейшему ценителю футбола.

“Вот мяч парит и скажем о составах,” -
Твое всегда звучало изреченье.
Не портили тебя любовь и слава,
Игре, дарящий блеск и настроенье.

Болел ты яро за тбилисское «Динамо»
И миротворцем слыл среди грузин: -
Абхазцы – братья, – заявлял упрямо
Наш неподкупный, славный сын.

Но... он ушел!
Понес футбол потерю.
Но в нашей памяти
Котэ всегда живет.
Котэ глядит с высот
(Я в это верю!)
Как верит в Махарадзе
весь народ.

О сочинении Вадима из этических соображений судить не берусь, но слова самого Котэ, вынесенные автором стихотворения в эпиграф, мне понравились...